Сплошная полоса дороги, шуршание колес велосипеда. Софи чувствовала, что ей уже никогда не отделаться от этих монотонных картин, от этих бессмысленных звуков и от этого запаха пыли. Похоже, она вся насквозь им пропахла. Она ощущала себя спринтером. Пожалуй, бабушка вошла во вкус… Совсем скоро из профессиональной иллюзионистки выйдет профессиональный спортсмен. Вот увидите. Все именно к тому и идет.
На ее недавнее предложение об участии в очередных Магических Играх ответили сухим смешком. На сей раз и на слова растрачиваться не стали. А зачем они тут? И так все ясно. «И ты-то боевой маг?» - сказать хотели они. «И от тебя-то там всем душно станет? Вон посмотри на Сейширо, - добавили бы сверху, - для него каждый день, как последний. Вон глянь на Лиона – тоже очень серьезный противник. А у тебя все 7 лет конфетти да фантики».
«Но я же… профессионал, - возразила София собственным мыслям. – Настоящий мастер своего дела. Ни в одной гильдии такого нет! Вот покажите еще хоть одного умелого иллюзиониста».
Мда… пожалуй, оттого и нет, что по балаганам разъехались.
Но, конечно же, ламийка была в чем-то и профи. К примеру, в своем умении влипать в различного рода неприятности. Поэтому на задания ее старались выдвигать под присмотром (другое дело, что удавалось сие довольно-таки редко). Или же… отправлять на какие-нибудь конкурсы, где хитрой натуре фокусницы удавалось выкрутиться или приноровиться, но принести победу. Когда ни того, ни иного не было, выходило нечто вроде курьерства.
Софи со злостью сжала отчетную бумажку, где писалось о «преславном варенье». Такая ерундистика, а платят, словно она бешеную собаку на цепи доставляет. Успокоить хотят, видите ли. Чтоб им было пусто.
Рассерженно фыркнув, девушка оторвалась от созерцания мостовой, разглядывая окрестности в подступающих сумерках. И сделала это зря. Хотя нет, скорее вовремя. Когда велосипед стал забираться на мостик, ведущий через одну из местных речушек, она разглядела вдали две знакомых фигурки и не секунду невольно замерла. Их сложно было спутать с кем-либо еще. Ну а что до мотивов такого рода встречи… у Софи вырисовывалась лишь одна версия. И она не имела ничего общего со случайными встречами.
«Ну же! Думай-думай… Хотя нет, лучше действуй», - подгоняла она сама себя, понимая, что и доли секунды может не хватить при данном раскладе дел.
И отчего все вдруг так обернулось? Ведь вроде как все общие предприятия были завершены. Лучше не знать, чем позволить тем знакомым ввести себя в курс дела досрочно.
Наложив поверх себя «слияние», на случай, если ее подумают сбить, иллюзионистка быстро припарковала велосипедик у перил, положила в корзину цилиндр, сбросила туфли и, единым движением перемахнув на другую сторону, спрыгнула с моста. Пожалуй, это был единственный возможный вид маневров в сложившейся ситуации. Слишком хорошо все было продумано. Шансов практически не наличествовало.
«Кто первым промахнется, тот и проиграл…» - понимая, что первый ход, скорее всего, и окажется последним, отметила Софи. Нырнув поглубже, девушка позволила течению нести себя, чуть ли не на ощупь пробираясь в толще воды. Водная стихия – не самое удачное место для маневров иллюзиониста, но что поделаешь? Сдаваться просто так ламийка тоже не привыкла. София активировала «дар чувства» и принялась внимательно «слушать», искренне веря, что запас кислорода иссякнет не очень скоро.

Вода, надо отметить, в апреле чрезмерной теплотой не отличалась. К тому же Софи никогда не была умелым пловцом. Такой вот неудачливый профессионализм. Она старалась плыть в экономном режиме, не растрачиваясь на лишние движения и волнения. Все же они отнимали силы и кислород, которого в запасе наличествовало не так много. Ситуацию усугублял к тому же ее «эмпатический слух», который ей то и дело приходилось настойчиво подавлять.  Он вырисовывал перед мысленным взором ее преследователей, словно двух хищников, которые хладнокровно и уверенно шли по следу добычи в ожидании, когда оная вконец выбьется из сил или же просто выпрыгнет на них сама по сдаче нервов. Софи выступать в роли жертвы не хотела. Да и при желании не могла себе позволить. Сегодня она не из тех, кому позволяется чем-либо рисковать.
Сосредоточившись всем разумом на своем простом деле, девушка плавно двигалась по течению. Через несколько минут русло должно привести ее в город. Вопрос лишь в том, выдержит ли. Хотя нет… скорее в том, поможет ли ей вообще этот город. Впрочем, о деталях можно поразмышлять и потом. Ведь при данном раскладе помешать всему может только-лишь его величество заурядный случай.
Спустя около трех минут ламийка нащупала мутнеющим взором поднимающиеся трубы очистной системы и, смекнув, что действовать впору сейчас или же никогда, приблизилась в ним по другую сторону берега. Так как трубы не смыкались, а с обоих сторон опоясывали дугу, уходя в дно, ее неприятелям навряд ли представлялся шанс перебежать по ним на другую сторону, да и ближние мосты теперь находились в черте города. Одним словом, самый подходящий вариант. Не сказать, чтобы удобным – об удобствах в тот момент думалось меньше всего. Иллюзионистка вынырнула вместе с заклинанием, устремив псевдонатуральные потоки воды вдоль и вокруг хода противоположной линии труб. Активация вышла со сдавленным всхрипом и бульканьем. Более никаких пафосных фраз на мертвом языке и зловещего шепота - как прижмет, еще не то организовать можно. Вцепившись руками в затвор на одной из труб, Софи всею душою надеялась, что случайно не соскользнет и не ударится головой на восходящей волне. Пока судьба благоприятствовала. Девушка хватала воздух, будто пьяная. Правда сие было нелегким удовольствием - расстояние между трубами и водой не позволяло расслабиться, всего-то около ладони в длину.
Но время тикало, а у нее была каждая секунда на счету. Вернее даже и миллисекунда. София с неохотой разомкнула замерзшие пальцы, снова опускаясь в воду. Плана канала она не знала и подумывала, что тем двоим здесь так же ранее было нечего делать. Исходя из сего предположения, дела складывались не настолько и мрачно. На исходе следующих трех минут она заметила со своей стороны еще один тоннель, разумеется, сливного назначения. Обстоятельства не представляли ей выбора, а потому, не раздумывая особо, какие именно отходы могли выводить через этот отвод, фокусница поднырнула под зарешетчатый вход.
Теперь главными ее двумя врагами предстали темнота, не позволяющая манипулировать «боевыми» способностями, и неинформированность, только и жаждущая сыграть злую шутку. Остальные двое сместились на второй план: им все равно придется разделиться, а значит, шансы на спасение возрастут. Иное дело, когда они решат так поступить… если в то время, как она будет в воде, это грозит двойному перерасходу запасов дыхания, но позволит убрать одного противника с поля боя, если он окажется достаточно далеко. Ну а второй, окажется на противоположном берегу еще не так скоро. А когда это произойдет… останется не так много вариантов для обороны.
Вынырнув где-то на территории канализационных лабиринтов, Софи повторила свой прежний маневр – и иллюзорные потоки воды с шумом ринулись в направлении входа, заполняя все на своем ходу и сметая прочь. Следом – обновила «дар чувства». В зоне «слышимости» ее преследователей не ощущалось. Однако, зная стиль их ведения боя, она понимала, что это ненадолго. Хрипя, дрожа всем телом и судорожно пытаясь отдышаться, девушка вплавь преодолела восходящую часть тоннеля и осторожно забралась на каменную приступку, посидела около пяти секунд, щурясь на одну из решеток в потолке, а затем двинулась было далее… да вот незадача… земля внезапно решила уйти из-под ног. Прихватило иллюзионистку знатно – та едва не потеряла контроль над иллюзией. Поднялась она тяжело и вяло отметила, что навряд ли еще позволит себе бродить по скользким полам каких бы то ни было подземелий босиком. И с промокшим насквозь реквизитом: тут ни свечи зажечь, ни шутихи кинуть. И искупнувшись предварительно в ледяной воде… Хотя был в этой ситуации один положительный момент: девушка настолько продрогла, что ощущение окружающих возвышенных ароматов ей отбило напрочь.

Случается так, что иногда сила, дарованная магам судьбой, природой или сущностью позволяет почувствовать себя кем-то качественно превосходящим всех остальных, суперлюдьми. Но, во всяком случае… к Софии это не относилось. Она не умела ни крушить, ни созидать, не обладала какими-либо выраженными физическими способностями. Поэтому из всех возможных тактик ведения боя или же зачастую попросту спасания своей бренной оболочки она выбирала внезапность проведения маневров, а так же была в состоянии различить приближения оппонирующей «внезапности». Для нее практически не существовало периода активации заклятий, видимых магических печатей, слышимых словесных кодов. Ее подвид мастерства жил лишь во имя самого шоу – можно было сотворить нечто во имя масштабности, насадить страху или даже причинить боль, однако с боевой практикой эта пародия на магию имела мало общего. Однако… и это считалось сильным ответвлением (ну мало же кто может творить такого рода колдунства) ремесла, а потому в случае чего идти спасать иллюзиониста редко кто оправлялся (ну мало ли куда эта прохвостка могла исчезнуть). Потому, осознавая всю паршивость своего положения, Софи чувствовала себя прескверно. К слову, как уже известно, и не только в силу этого…
Стоило ей завернуть в туннель, который был единственным ответвлением вглубь очистной системы, как краем уха ей удалось уловить отголосок выкрика. В принципе и до этого прогулка босиком по скользкой трубе с остатками продуктов жизнедеятельности населения не вызывала у нее положительных эмоций. Ламийка даже радовалась в некоторой степени, что не может отчетливо увидеть, во что наступает. Теперь же, едва не ругнувшись на зависть всем окрестным работникам примитивных профессий, девушка со всем доступным ей ускорением ринулась вперед. «Дар чувства» не донес до нее ничего, что говорило о внушительной дистанции, разделяющей от объекта. Вероятность попадания была невелика, но что-то подсказывало Софи, что шарахнуть должно душевно. Скорее всего, она еще не успела полностью одуреть от усталости и холода, чтобы забыть, кто за нею гнался... Ну или же неспешно следовал.
Крик дал ей пару бонусных мгновений, которые не являлись решающими, но, тем не менее, оказались спасительными. Иллюзионистка не получила ржавой решеткой по голове, а ведь могла бы. Они могли потопить ее и ранее, если бы имели желание или же она предоставила бы повод. Но нет. Вылавливать тельце из воды при таком течении было, по всей видимости, не из разряда особых предпочтений. Ведь гораздо интересней наблюдать за тем, как жертва выматывает себя сама в поисках выхода из сложившихся препятствий. А лезть в канализацию не позволяли гигиенические соображения. Славно, если так. Но ведь не так же?
Итак, громыхнуло. В воздух подобно пулям взмыли ошметки отделки и каменная крошка вперемешку с более крупным снарядами из стальных обгрызков и отдельных булыжников. Пара кирпичей резво просвистели у фокусницы над головой, иные рассредоточились по сторонам по разнообразным траекториям движения-крушения-падения. В последний момент (по крайней мере, он представлялся именно таким) Софи почувствовала, как снова самым бессовестным образом теряет равновесие и поддается неуемным силам трения скольжения. Поганая сила тяготения потворствовала всему этому безобразию, и девушка уже почти явственно представила, с какой самоотверженным рвением ей придется сейчас отдраивать собственной тушкой окрестные скопления, просчитывая при этом всеми ребрами особенности рельефа. Однако усилиями закона подлости все это «веселье» было успешно предотвращено прилетевшей на долю каменюкой.
Всесильный и нерушимый закон подлости не выносит счастливых концов! София могла, к примеру, продрейфовать по инерции еще каких-нибудь не менее счастливых пару метров да загреметь в удачно предоставленную судьбою дыру, пролететь, неистово вереща, по полудюжине труб и с победным финальным хлюпаньем войти в воды какого-нибудь опять же на счастье предоставленный заброшенный отстойник, кишащий бодрой армией червей, личинками насекомых и иной гипертрофированной живностью. Но снова нет. Не все так просто в этой жизни.
Ламийка почти не почувствовала боли в голени, но все равно коротко сдавленно зарычала. Более от обиды, нежели из-за полученной травмы. Замечательно. Просто чудесно. Теперь если ее не смогут нести ноги, все будет окончено. Цена вопроса как всегда исчислялась временем, и ее «платежеспособность» значительно сокращалась. Впрочем, и тем двоим тоже придется пожертвовать немногим, чтобы оказаться поблизости. Интересно, какой метод переправы они предпочтут? Рейсер мог бы понести Кобру – и тогда это было бы быстро и надежно, так сказать. Софи тихо хохотнула и снова переналожила «дар чувства». Смешок вышел невеселый и кашляющий. Напоследок неплохо ей хотелось бы на этом посмотреть. Забавная вышла бы хохма… Да вот только… Вход в туннель совсем завалило.
В полной темноте девушка нащупала камень и с единым нервным усилием без всякой мысли о повреждениях откатила его в сторону. О ранах можно позаботиться и потом. Если ей вообще потом придет время о чем-то заботиться. Следующим усилием, рыча и кривясь, она поднялась на ноги и, неровно прихрамывая, заковыляла дальше. Слух ее превратился в один слитный сенситивный поток, на котором сосредоточилась большая часть сознания: если и когда ей представится возможность колдовать, следующая иллюзия, скорее всего, окажется последней. Объем магических сил был далеко не исчерпан, но стремительно сокращался навстречу критической точке.
«Зачем вы пришли?» - с неохотой и вызовом выпалила она, прекрасно понимая, что ее слышат. Если только можно так обращаться в мыслях… - «Отвечайте. Вам известно, что я все равно узнаю».

Заслышав голос, Софи неохотно приостановилась. Тяжело оперлась о стену тоннеля, суховато вздохнула. Ну и что же теперь?.. Все? Или еще нет? При ее-то упрямстве в таком состоянии еще столько дорог перейти возможно. А они что о себе думают? Что пришли и взяли? Впрочем, нет. Судя по раздраженным импульсам, думают они скорее больше о ней. Весьма недолжным образом.
- Я ожидала… что вы… окажетесь здесь раньше… - вступила она, опустив приветствия.
Виделись уже. Теперь-то что с них возьмешь? Натянутая улыбка выглядела слегка неестественно и горьковато (если бы ее хоть кто-нибудь мог видеть) и поддерживалась лишь во имя поднятия боевого духа. Коему, кстати, в принципе бы не помешал бы священник. А сами губы дрожали от холода и напряжения, как и вся она.
София продолжала держать себя при прежнем «параде». Скорее по привычке, нежели из желания выстоять. В то же время тело ее заунывно взывало о пощаде. Что ж, предел прочности завершился достаточно скоро… Тихий тембр голоска стих, а девушка согнулась под натиском сухого кашля. И все же это было пока не все. Прошло несколько мгновений – и с горем пополам ей удалось восстановить дыхание.
- Вы позабыли… что я… тоже могу слышать вас… - спокойно, пускай и с краткими передышками продолжила ламийка. Еще повоюем. Вот увидите. Пускай и недолго.
Софи не стала метаться. Это было бы некрасиво… Все-таки жизнь – всего-лишь танец, негоже прерывать его или коверкать движения, если изначально вышел на сцену с достоинством. Формально их сотрудничество было завершено. Почему бы им просто не сказать обо всем сразу? Неужели они действительно уверены в том, что после услышанного она снова попытается скрыться? Было бы куда… И все же, неужели они задумали нечто настолько отвратительное? Или и вовсе пришли за ее жизнью? Да и почему, в конце-то концов, они отступили от общей схемы и вместо того, чтобы послать ей весточку, явились лично и к тому же в удвоенном числе, будто опасаясь, что она рискнет сбежать?
Девушка склонила, голову набок, вслушиваясь в тишину. Там, за грудой осыпавшегося камня, все еще ждали ответа.
- Отчего Рейсер молчит?.. Я же чувствую… что ему давно… хочется высказаться… - подытожила она. Не от одного, так от другого все узнается. Ну а если же нет… можно будет еще потанцевать.

ОФФ: мелкопост ) ибо так надо )

«И что же вам даст ваш слух? – дерзко выпалила девушка, не в состоянии задержать напрашивающуюся мысль. – Вы даже друга своего заслышать не можете. А какое я имею право отступиться своих?»
В действительности если бы обостренное чутье позволило Кобре в стопроцентном случае предотвратить проблему, его жизнь теперь выглядела бы совсем иначе. Во всяком случае, он бы точно не таскался по канализационной системе, выискивая кого бы то ни было. То же касалось в некоей степени и Софии… если бы ей хватило хладнокровности уничтожить часы сразу после их получения, возможно, сейчас ей бы не пришлось переживать подобных встреч.
Жизнь за жизнь. Или жизни… Раньше таковая цена вообще не принималась ею за цену. Ну а сейчас… даже если она и смогла, ей бы не позволили этого сделать.
На слова Рейсера девушка ничего не ответила, платя молчанием на недостаток слов. И на шаг отступила назад.
«Смогу, конечно. Ежели путь мой поведет подале от вас».
Шаг. Неровный, неуверенный… поддержка, еще шаг. Поддержка… Полная боеготовность. И только. Готовность с практически полным отсутствием что-либо предложить. В этом порою вся София – готова сражаться да вот и навредить-то толком не может. Зато почти всегда умеет исчезать.

И очередное «исчезновение» наверняка бы удалось ей, замешкайся она лишь на секунду. Но стоило фокуснице почувствовать отсутствие под собою опоры, как она сразу же прекратила отступление, замерев в невольном ожидании.
«Теперь никто не посмеет сказать, что сделала не все от меня зависящее», - сдержанно отметила она сама в себе. Скорее для собственного успокоения, чем для аудитории. Хоть и эффекта слова почти не привнесли.
Промедление весомой тяжестью ложилось на плечи. И хоть сейчас завал разбирался с особой остервенелостью, мгновения казались ей невыносимо затянутыми. Пальцы мелко подрагивали от холода и нетерпения. На кончиках мелкой токаттой танцевал зачаток заряда магической энергии. Ее последнего заряда.
София была полностью готова к выходу. Жаль, сцена совсем никакая и зрителей нет почти. Да и эпилог придется играть недолго… Иллюзионистка специально злила обоих оппонентов, чтобы те побыстрее открылись да сил не сдерживали. Но злоба, видимо, не торопилась слепить им глаза. Меж тем, что им стоило ошибиться хоть единым словом, если они считали, будто преимущество все равно останется на их стороне? Минутой ранее или позже она так или иначе узнает. А далее поступит по совести и обстоятельствам.
Воспаленный взор терзала едкая масса темноты. Она словно роилась и проступала пятнами, как если бы имела определенные меняющие уровни плотности, а была лишь отсутствием света. Лицо девушки застыло, как маска. Голос затерялся. Она давно дошла до такого состояния, когда страх, гнев и горечь исчезли за ненадобностью. Осталась только боль, глубокая и негасимая, постоянно напоминающая о том, что она еще живет, а пока живет – должна бороться. Все эти перемены Софи приняла. Осознала. Сжилась. И происходящее теперь казалось таким ничтожным… если бы оно не мешало идти дальше. Однако очевидно, что…
Троим, ютившимся под сводами сего коридора, не хватало самой малости – единственного всполоха света. Его появление можно было считать отсчетной точкой, начиная с которого все, и ничего без оного. Потому мысленно досчитав до «черты», фокусница замерла – еще статичнее, нежели полсекунды назад. В мыслях что-то перещелкнулась – возможно, даже там были шестеренки. И на сей раз не сдерживая воображаемого потока, Софи выплеснула накопившееся в сознании. В ее волшебстве уже многие годы не было той яркости и того запала, как ранее. Не было элемента игры, задорного смеха, стремления из любой ситуации находить путь незатронутым, постоянной и непрекрекращающейся смены цвета и света. На задворках памяти что-то вечно выло и скреблось, скалилось и ершилось, а потом, выпуская рой ядовитых шипов, сжималось клубком и злобно рычало. Софи не была виновна в присутствии у себя этого «чего-то». «Что-то» когда-то совершила с ней реальность, а у нее просто не хватило ловкости увернуться. Просто в тот раз не было никого, чтобы откинуть в сторону. Вот тогда «что-то» и прижилось. Не хватило жестокости, чтобы просто выкинуть. И «что-то» не изменило Софию – оно научило ее от всего защищаться. Даже порою и того, чего не требовалось.
Иллюзионистка не желала никому боли. Что поделаешь, если у других с сим обстояло иначе? Вокруг нее сформировалась сфера, ощерившаяся множеством черных игл. Такие же иглы разрослись и на иных предметах, пришедших с ней соприкосновение. Где-то быстрее, а где-то с легким запозданием темная волна ринулась в наступление по полу и потолку. Почти как гигантский зимний иней, только инверсивном цвете.
Полусекундой позже, ломая изящную конструкцию, навстречу пролетел Рейсер. Девушка послушно осела под ударом. Нет, боль не оказалась сильнее той, что уже хранилась ею, но тело было слишком хрупким для такого обращения. Понимая, что навряд ли успеет что-либо противопоставить, она не стала предпринимать ничего, но и иллюзию, пока могла, отпускать не думала тоже. Повинуясь рефлекторному призыву, иглы вместе с создавшимся напряжением слегка раздались вширь и разветвились, расширяя тем самым возможную зону поранения.
Еще немного позже вслед за ним вернулся его повторный возглас, что привнесло не очень-то много погоды. Более, чем уже было, в глазах у ламийки не потемнело. Напротив – она сейчас прилагала значительные усилия, чтобы упасть в объятия мужчине, нежели на спину. Все же в последнем случае ее снова пришлось бы ловить, а она не пребывала в уверенности, где и в каком состоянии может оказаться в следующий момент. Ну а в объятия падать приятно всегда, даже когда тебя бьют…
Через пару секунд воплощение само собою истаяло. У Софии просто не хватало сил на нечто большее. Дыхание снова сбилось, провоцируя очередной приступ удушья. Она почти не двигалась в ожидании, когда же все это перестанет. Или ей помогут его «перестать».

Офф: строчу ночью. Завиняйте за все корявости.

Какой фиорец не любит быстрой езды? И какая девушка не желает, чтобы ее на руках носили?.. Быстро смекнув, что эти два плюса в течение следующих нескольких минут перевешивают все остальные проблемы, в которые ей удалось вляпаться, Софи решила просто понаслаждаться моментом. Все-таки при любых иных обстоятельствах покатать ее так просто согласились бы навряд ли…
Прижавшись к груди гонщика, фокусница спокойно замерла и устало из-под прикрытых век обозревала окрестности. Странное дело… благодаря очередному удачному стечению обстоятельств у нее образовалось несколько минут для свободных размышлений. Без опасения о лишней утечке информации, а так же возможности остановить ее действия еще до их свершения. Сейчас она даже могла считать его всего… от начала и до конца. И Рейсер навряд ли бы заметил ее молчаливое вторжение. Понадобилось бы лишь пара-тройка минут, а для разъяснения интересующих ее вопросов и то сущие секунды… если бы, конечно, у нее были силы на подобные изыскания. Но оставщуюся энергию следовало беречь и копить. Все же отсутствие Кобры открывало для нее одну явную возможность, которой грех было не воспользоваться.
Жаловаться на бездорожье и естественные преграды не приходилось. София обнаружила себя в предполагаемой точке назначения намного раньше, чем ожидала. Ее усадили на подвернувшийся стул и «укомплектовали» еще до того, как она успела осмотреться. Брякнув цепями и тяжело облокотившись о спинку, ламийка проводила мужчину мутным безразличным взглядом. Местечко вполне соответствовало вкусу «взывающей шестерки»: посеревшее от времени строение с заколоченными окнами, через которые слабо сочился угасающий свет. Пустое, черт знает откуда взявшееся в сем безлюдном месте…
Девушка застыла в заранее обозначенном для нее месте в молчании. Вынужденное ожидание позволяло ей немного отдохнуть. Хоть и ждать согласно обещаниям должны были ее, текущее положение в некоторой степени успокаивало – последующий разговор может затребовать достаточно жизненных ресурсов. Так что нежелание обоих сторон вступать в диалог сейчас само собою оправдывалось. Да и к чему может привести такая беседа? Фактически ни к чему, если оппонент уже обозначил свое нежелание что-либо прояснять. Тем паче более за них говорили их действия: по ходу дела назревало несколько часов не такого и безобидного общения. И да… на сей раз после него отпускать ламийку никто не собирался.
Вечной проблемой было и то, что ее постоянно недооценивали. По идее для иллюзиониста сбросить такого рода цепи являлось эффектным представлением в пару движений – все же факт узких запястий и ловких ручек никто не отменял. Другое дело, что о таких ее возможностях, похоже, отчего-то не подозревали. Иначе примерили бы что посерьезней, да и антимагическое к тому же. А вот с кандалами на ногах дела обстояли куда печальней: зажимы легли в аккурат на рану и железной хваткой стискивали ее. Первые секунды Софи с трудом сдерживалась, чтобы не взвыть и поддерживать свое прежнее положение. К раннему ознобу теперь прибавилось легкое головогружение и ощущение общей слабости. Ламийка не просто не была уверена, что сможет без проблем встать на ноги - она даже наклониться, чтобы попытаться осмотреть и закрыть рану опасалась. Уверенное равновесие, которое с небольшой напряженностью поддерживалось ею теперь, могло сыграть злую шутку. А забраться обратно ей навряд ли помогут.
Но не все обстояло так плачевно для человека, который с легкой руки мог находиться в двух местах одновременно. Выждав минут около пятнадцати и кое-как придя в себя, София решила перейти к решительным действиям… И раз она не могла ничего серьезного предпринять сама, почему бы этим не заняться кому-нибудь другому?
Проекция возникла в одном из местных отделений Защиты правопорядка. Софи рассеянно глазела по сторонам, переминаясь с ноги на ногу, оценивая произведенный в здании косметический ремонт и перемены в расположении информационных стендов, ровно до тех пор, пока ее не окликнули недоумевающим «мисс?». Девушка невольно вздрогнула (да, и фантомов тоже можно застать врасплох), вспомнив о своей ограниченности во времени.
- Мисс Мидкросс, господа. Рядовой маг гильдии Чешуя Ламии, - в месте с тем как фокусница состроила безразличную мину, свойственную большинству призраков, голос поднабрал уверенности. Но момент все равно был потерян… Бряцая цепью, она на автоматизме отвернула рукав, чтобы продемонстрировать герб. Хоть и для иллюзии таковое поведение было явно лишним, привычки порою брали свое.
Мгновением позднее девушка осознала, что просто оказалась в приемной перед носом двоих представителей рунных рыцарей при всем своем разворошенном параде… и начала просто разглядывать окружение. Ну действительно… почему бы и нет? Видок ее при всем этом остявлял желать лучшего. Выглядела она крайне помято: потерявший форму промокший костюм  неровно лежал на плечах, местами приукарашенный грязными пятнами, одна из штанин была разодрана и открывала свежую, сочащуюся кровью рану. На ладонях виднелась пара мелких царапин, на щеке красовалась ссадина. Волосы потеряли идельную белизну и приняли в свои ряды пару стебельков водорослей. Коса и вовсе растрепалась и потеряла ленту. Словом, Софи скорее напоминала свежеутопленного щененка, который еще не потерял надежду в то, что его кто-нибудь подберет. Но увы… Никто до сих пор не заинтересовался.
- Простите, что я в таком неприбранном виде. Смена исходного облика отнимает слишком много магической энергии, - без единой нотки сожаления продолжила она. – Я пока еще не с того света, не думайте. Но если вы не задрудните себя дословным фиксированием моих показаний, через некоторое время мне придется навещать вас и оттуда. Уж будьте покойны, я буду проникать в каждый порядочный сон и греметь реквизитом.
Иллюзионистка удрученно скосилась на одного из юношей через разделительное стекло, наблюдая, как тот потянулся на ручкой.
Она чувствовала себя на удивление легко. Боль вместе с иными телесными ощущениями отступила. Ах, если бы они только знали, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы достичь такого уровня сосредоточения. Проекция получилась вымученная и полупрозрачная, зато оставалась пока стабильна.
- Сего дня около четверти восьмого меня захватили два представителя гильдии Орасион Сейс. Уйти от преследования мне не удалось. Текущее мое местоположение… - ровной позвякивающей походкой девушка проследовала через стеклянную дверь на другую половину комнаты, - дайте взглянуть… располагается где-то здесь… - она осторожно провела пальцем по располагающейся на стене карты Ошибаны с прилежащими окрестностями, мысленно представляя пройденный Рейсером маршрут. – По вашим обозначениям это точка 144-356.
Указанное место было тут же помечено булавкой. София утвердительно кивнула.
- Одинокое здание с забитыми окнами, вторая комната от входа, - коротко пояснила она. – Не уверена, что мне будет позволено уйти живой. Поэтому если через двое суток я не вернусь для уточнения подробностей, который могут вас заинтересовать, передайте гильдии, чтоб позаботились о дядюшке. У меня остались сбережения… их должно хватить еще на некоторое время. Это моя последняя воля…
Фокусница остановилась в нерешительности. Никак не удавалось выдавить из себя это последнее «прощайте». Поэтому по истечении небольшой паузы она просто неуверенно кивнула. И растворилась в пространстве.
В этой истории очень многие вещи были очевидны. Как например, то, что никто за ней, скорее всего, не сунется, посчитав это очередной уловкой: Орасион Сейс, будучи организацией закомендовавшей себя среди иных темных гильдий, навряд ли бы допустила такую неосторожность, но, если предоставленная информация все же является правдой, приходя к двоим есть риск нарваться и на всю остальную шайку. А это снова очередная ловушка и неосуществимая цель захвата для неуверенного в своих силах отряде. Как бы то ни было, свой максимальный минимум Софи выполнила. И, что самое главное, передала весточку гильдии. Умирать так рано становилось очень печально, но на сей раз они хоть будут знать, куда именно ей довелось исчезнуть.
Возвратившись после импровизированного блуждания, она почувствовала себя опустошенно. София так и не сместилась с места, выражение остановившегося взгляда не изменилось. Секунда медленно тянулась за секундой. Поначалу девушка рассудила, что чувствует себя не настолько плохо, как могла бы. Все же «фантом» всегда был затратным заклинанием. Но вскоре состояние ее резко ухудшилось. В глазах снова потемнело, и ламийка лишилась чувств, рухнув на пол.

Как говорится, из всех злейших врагов в мире нет жестокосерднее тех, кто приходит по вашу душу, когда вы спите. По утрам или же вечерам – не суть важно. Главное, им пренепременно от вас что-то надо. И, разумеется, проблема эта не терпит отлагательств…
Софи слегка дернулась и вздрогнула, с шумком втягивая воздух. По сути, тело ее еще спало. И просыпаться, по всей видимости, в ближайшее время не намеревалось. Даже веки казались неимоверно тяжелыми и не желали разлипаться. Но ламийка сотворила на собою волевое усилие – по ту сторону видимости от нее что-то ожидали. Это было ясно по неестественной звенящей тишине, как если бы к ее персоне кто-то усиленно приглядывался да прислушивался. Медлить было бы невежливо.
Стоило ей «прозреть», как перед воспаленным взглядом уныло поплыли неясные картины. София напряженно сощурилась, стараясь сфокусироваться и собрать предметы размытого абстрактного творчества в одну различимую кучу. Удавалось это с большим трудом, но когда получилось, девушка едва не рассердилась.
Вообще это было нормально для человека, который неведомым образом оказался в богами забытом месте в незнамо каком состоянии и который теперь сквозь мигрень и слабость пытается осознать, что же вообще произошло. Но Софи не водила привычки злоупотреблять спиртными напитками, а потому происходящее для нее открывалось на толику поясней.
«Черт бы вас прибрал, Миднайт… - мысли звенели все тем же безразличным уважением. Хорошо, пока на них хватало сил. – Если хотели пригласить меня на «семейный» ужин, могли бы как обычно отправить весточку».
Легкая ирония для поддержания боевого духа сработала слабенько. Почти неощутимо. Фокусница глубоко вздохнула и так же глубоко устало выдохнула. И без особой заинтересованности бегло осмотрела присутствующих в ожидании, чем теперь ее будут «веселить».