Сказать, что Лина была алкоголичкой - значит солгать, пила она крайне редко, как правило только на праздниках. На которых и напивалась, неизменно устраивая шумные представления с кучей спецэффектов и обгоревших руин как результата. Но и трезвенницей её назвать было нельзя - в конце концов, когда ешь, запивать же чем-то надо? Вино подходило для этого лучше всего, правда пила она его разбавленным и немного, так чтобы напиться ни в коем случае нельзя было. В конце-концов, денег у неё было не так много, чтобы оплачивать восстановление каждого трактира, в котором она остановилась перекусить, а поесть она любила. Вот и приходилось изворачиваться - то пиво, которое обычно подавали в трактирах к еде, иначе как мочой назвать трудно. Словом, напивалась Лина в последний раз ещё чёрти когда, лет эдак пару назад, но ощущения помнила хорошо. Хмель ещё не успел выветриться из её головы окончательно, поэтому она всё ещё была пьяна, но за счёт коротенького сна похмелье грозилось наступить намного быстрее.
Открыв свои мутные очи, в первый момент Лина не увидела вообще ничего. Однако довольно быстро тьма начала рассеиваться и светлеть, сменяясь обычным полумраком, в котором она увидела склонившегося над ней парня. Его лицо показалось ей смутно знакомым "На вечеринке какой-нибудь виделись" - мелькнула короткая мысль и пропала, а сама Лина закрыла глаза, собираясь немного вздремнуть, но ей этого не дали - шорох одежды и пощупывания тела вновь разбудили её и заставили пьяно захихикать:
-Какие мы нетерпеливые - приподнявшись на локтях, она взглянула на Асмана и улыбнулась - хочешь, да? Ути-пути - умилившись внезапно похорошевшему парню ставшему настоящим красавцем в её затуманенных алкоголем мозгах, Лина грохнулась обратно на кровать, ибо её локти расползлись в разные стороны. Однако настроения ей это ничуть не испортило, даже наоборот - она ещё больше развеселилась и, с третьей попытки забросив руку за голову Асмана, притянула его к себе и жарко задышала ему в ухо, непослушными пальцами второй руки предпринимая безуспешные попытки раздеть Асмана. Наконец, ей это надоело, и она, прошептав ему -Давай сам, отпустила и начала неравный бой уже со своими пуговицами. Результатом сражения явилась одна пуговица расстёгнутая, одна оторванная (хорошо ещё не с мясом - только нитка перетёрлась и оборвалась) и одна застрявшая. Потянувшись снимать свои штаны, Лина, засунув пальцы под резинку, посчитала свой долг морально выполненным и вновь уснула, забылась пьяным сном. Ненадолго - уже через минуту она вновь проснулась, ничего не помня, и, поняв. что руки явно находились в процессе снятия штанов, решила, что ей стало жарко и возобновила процедуру раздевания. Однако вскоре запуталась в штанах, оставила всё это дело ниже уровня бёдер и начала попытки перевернуться на бок. Зачем - она сама не понимала до конца, но ей казалось, что так раздеться будет легче.
-Ну чего же ты ждёшь? Помоги мне! - вспомнив о присутствии парня, протянула Лина капризным голосом, выражая своё возмущение тем фактом, что она тут мучается, а он не помогает.

-В душевую? Не хочу! - капризно протянула Лина - Давай лучше здесь! Смотри, какая  мягкая кроватка - глупо хихикая, она провела рукой по простыне, приглашая Асмана разделить с ней ложе. И помощь в раздевании со стороны парня приняла даже не то, что благосклонно - начала его подбадривать непонятно откуда всплывающими в её голове лозунгами, часть которых она слышала, а часть придумывала на ходу - Э-гей, Э-ге-гей, ты силёнок не жалей! Кватро Церберус - вперёд! Нас победа скоро ждёт! Затащил меня в кусты? Стой-же, милый, куда-же ты? Вот лежим мы на кровати, вдруг вернулся муж некстати! - выдав последнее произведение, Лина с грохотом лязгнула челюстью, чуть не прикусив свой язычок - закончив с раздеванием, Асман внезапно подхватил её на руки и куда-то потащил. Процесс перемещения не прошёл удачно - жуткая болтанка на руках у парня заставила голову Лины разболеться так, что она с непонятно откуда взявшейся силой начала вырываться. И ведь почти вырвалась, несмотря на всю его силу, однако кратенькое путешествие уже закончилась - она сидит в ванной и покорно принимает душ под руководством Асмана. Вот только чувствовать себя мокрой, осознавая, что виноват во всём он - а ведь он отказался от неё - это чувство заставило Лину крепко обидеться и, развернувшись, грустно обнять коленки, подтянув их к груди. Так и сидела минут пять под душем, пока во всё ещё пьяную голову - для отрезвления тёплый душ не подходил, наоборот, под теплом Лину разморило ещё больше - не пришла мысль, что сидеть в мокрой одежде не гигиенично. Подумано - сделано, снять мокрую и совсем уже прозрачную сорочку было делом пары секунд, а от трусиков она избавилась ещё быстрее и сейчас, всё ещё сидя спиной к парню, задумчиво водила рукой по перекинутым вперёд волосам, смывая грязь под потоком воды, низвергающимся сверху. И сидеть ей так до морковкиного загогвенья, пока не уснула бы, вот только на свою беду парень подал голос, спросив, какой шампунь предпочитает девушка. Которая, вздрогнув, ибо уже успела забыть о существовании Асмана, резко обернулась и, потеряв равновесие, полу-вывалилась из ванной. Лёжа животом на жёстком борту ванной, она судорожно пыталась опереться об скользкий мокрый пол руками, постоянно сдувая лезущие в глаза мокрые пряди волос и уперевшись из последних сил ногами в другой борт ванной.
-Чёрт, я ж щас грохнусь! - не успела Лина это произнести, как правая рука, худо-бедно обрётшая было устойчивость, надломилась, и Лина и в самом деле навернулась. Полностью вылетев из ванной, словно пробка из открытого шампанского, крепко стукнувшись лбом от пол и завалив взметнувшимися вверх ногами, которые приземлились ровно на плечи парня, неосмотрительно приблизившегося к ней Асмана. Падение, грохот чего-то разбитого, сквознячок, дующий снизу и шум бегущей из душа воды привели отключившуюся на долю секунды Лину в чувство, но хмель, ещё гуляющий в её голове, несмотря на душ, и делающий её поведение неадекватным, потребовал продолжения банкета. С трудом собрав конечности в кучу, Лина кое-как поднялась вверх и, осторожно цепляясь за стену, спотыкаясь об лежащего Асмана и скользя на кафельном полу, выбралась наружу. Там дело уже пошло быстрее, ибо снаружи было холоднее и покрывшаяся мурашками кожа мигом напомнила Лине, что ей надо бы поскорее принять чего-нибудь горячительного. Вот только что-то комната была незнакомая, где искать - непонятно, вот и побрела она в сторону кухни, на удивление здраво рассудив, что уж что-что, а бутылка на кухне точно найдётся. Пусть даже и просто с водой. В другое время идеальная чистота, царящая там, поразила бы девушку - парень, живущий один, как правило устраивал из квартиры настоящую берлогу - но сейчас она шарилась по шкафчикам. Холодильник, открытый было, был безжалостно закрыт - волна холода не понравилось медленно трезвеющей, но уж слишком медленно - мысли о неправильности действий в голову Лине не поступали - Лине, и сейчас она, случайно просыпав столовые приборы из нижних ящиков, заканчивала с нижними ящиками. Перейдя к верхним, она с неприятным удивлением обнаружила, что её маленький рост не позволяет ей дотянуться до них, зато стоящий рядом стул решил все проблемы - вскоре заветная бутылочка была найдена и почата. Да уж воистину, крайне странная картина ожидала бы любого, кто зашёл бы на кухню - полный беспорядок, все шкафчики нараспашку, на полу валяются столовые приборы а в центре на стуле восседает маленькая рыжая девчушка в костюме Евы и, периодически прикладываясь к горлышку бутылки, покачивает ногой, с заметным на лице напряжением раздумывая над чем-то...

-Ура! Новые лица! Бан-ик-кет продолжается! - весело взмахнув и рукой с бутылкой, и качающейся ногой, Лина достойно отметила появление Хотии на кухне опасным покачиванием на одной-единственной ножке стула. Как ей это удавалось, было уму непостижимо, но факт остаётся фактом - между сменами ножек стул примерно с минуту каждый раз балансировал всего на одной точке опоры. Ну а когда Асман приблизился, Лина прекратила измываться над несчастной мебелью и стул с грохотом обрёл свою привычную устойчивость. Потери бутылки Лина не заметила, будучи пьяной в хлам, халат тоже, поэтому стоило только ей встать, как единственная одежда соскользнула с плеч на пол, частично повиснув на спинке стула, и Лина вновь осталась полностью обнажённой. медленно покачиваясь, она добрела до стола и, пробормотав Кроват-ик-ка! Пора спать! - залезла на стол и устроилась на нём, свернувшись калачиком так, что вообще ничего не было скрыто. Другое дело, что лично Асману ничего этого не было видно - стоял-то он так, что на него была направлена голова Лины. Безмятежно посапывая, он видела красивые в своём пьяном бреду сны, полные неожиданных происшествий, эпичных сражений и красивых принцев. И вот на самом интересном месте, когда высокий, красивый, подтянутый и сильный блондин-принц вносил её, радостно улыбающуюся и с грудью четвёртого размера, в спальню, этот принц неожиданно произнёс чужим голосом:
-Ну и что мне с тобой делать?
Всё ещё спящая Лина, решив, что её принц помимо всего прочего ещё и застенчив, вытянула руки и, улыбнувшись, прошептала:
-Ну для начала - поцелуй меня, а потом... - и приникнув к уху прынца, начала ему подробно разъяснять, что и как с ней делать после поцелуя. В реальном же мире картина была такова: лежащая на столе Лина в ответ на вопрос Асмана громко потребовала её поцеловать, а потом громким шёпотом выдала всю последовательность дальнейших действий. И в довершение всего завозилась на столе, пересворачиваясь клубочком так. что через минуту её голова смотрела уже в противоположную сторону - это во сне ей не понравилось, как именно её положили на кровать, и она устроилась более "правильно". Ну а дальше последовал её нетерпеливый возглас:
-Ну, чего же ты ждёшь? Иди же ко мне! - прозвучавший одновременно и во сне, и на кухне.

Раннее-раннее утро. Тяжёлое утро после хорошей попойки, когда проснувшись, ты не можешь открыть глаза. Когда во рту сухо как в пустыне, когда во всём теле тяжёлая слабость, которую настолько трудно перебороть, что лежишь полчаса, прежде чем просто промычать что-то нечленораздельное. Когда в голове катается чугунный шар, стукаясь об стенки и причиняя немыслимую головную боль, не позволяя вообще даже думать о том, чтобы хоть что-то подумать. Когда поднимаясь с постели, ты бережно придерживаешь её, чтобы она, не дай бог, не развалилась на части. Вот примерно такое же состояние было и у Лины, когда она проснулась следующим утром. С трудом встав, она, бережно придерживая голову, опираясь об стенку потопала в сторону ванной, чтобы не только попить воды и убрать хотя бы один симптом сильнейшего похмелья, но и ещё освежиться и взбодриться под душем. Вот только вместо ванной она неожиданно набрела на кухню. Ну, кухня. как известно, не только место, где можно поесть, но и ещё самый что ни на есть настоящий источник живительной влаги, настолько восхитительно прохладной и освежающей, что тщедушное существо, жадно пьющее жадно прямо из под крана, издало счастливо-довольное мычание, чувствуя, как пустыня во рту превращается в болото, а мозги постепенно приходят в норму. По крайней мере чугунный шар в голове стал просто металлическим. Вот только пол всё ещё качался и так и норовил вылететь из под ног и набить ей пару фингалов, но зато союзник-стенка помогала противостоять злобным нападкам злобного пола. Добравшись таким макаром обратно до постели, она вновь рухнула на неё и отключилась.
Примерно через полчаса Лина вновь открыла глаза. Болото во рту сменилось просто сухостью, шар из головы кто-то вытащил, оставив небольшой колокольчик, руки-ноги слушались - словом, те полчаса, которые она проспала, прошли более чем благотворно. Вот только мысли шугались звона колокольчика и лениво расползались в стороны, никак не желая собираться и и оформляться в связные предложения. Немного постояв, Лина уверенно двинулась по смутно знакомому маршруту прямиком в ванну, где попив воды и сполоснув голову, почувствовала себя ещё лучше. По-крайней мере две мысли успели протолкнуться в её голову - то. что она совершенно голая, и в незнакомой квартире. Логичный вывод - она переспала с хозяином квартиры - был сопровождён лишь жгучим интересом - а как всё прошло? Ни недовольства, ни желания поистерить у неё не возникло. Вернувшись обратно в комнату с кроватью, условно окрещённую ей спальней, она обнаружила тушку хозяина квартиры, сладко спящего на диванчике, и, присев рядом - а чего стесняться, если вчера уже всё равно переспали - потрясла его за плечо:
-Горе-любовник, вставай, твоя пассия желает узнать, понравилось ли тебе

Стоило только парню зашевелиться и разлепить глаза, как он, едва взглянув на неё, сразу же проехался по её самому больному месту. Слёзы не вызвал, но и равнодушной не оставил - поднявшаяся из глубин души жгучая обида затопила её и отозвалась болью в руке - это она залепила Асману хлёсткую пощёчину по лицу. Без каких-либо слов (по-крайней мере, именно в тот момент она ничего не говорила), без каких-либо предварительных движений - просто отвесила пощёчину и отвернулась от него. И лишь тогда срывающимся голосом начала:
-Да, у меня нет груди! Нет, не было, и, похоже, уже никогда не будет! Как будто вчера ночью ты этого не видел. Вчера-то тебе это не сильно мешало, а вот сегодня, глядишь ты, и вдруг уже начал мешать! Хам и быдло, вот ты кто! - спрыгнув с кровати, она твёрдо вознамерилась как можно быстрее покинуть это обиталище и его бесчувственного хозяина, и даже подхватила было свои вещи, чтобы побыстрее одеться, но в следующую секунду с изумлённым вскриком выронила её обратно - она вся была измазана в грязи, а плащ вдобавок ещё и весь в саже и пепле - Что с моей одеждой? Ты что сделал, скотина? - налетела она на него с кулачками, забарабанив ими по его телу - Ты зачем всю одежду в грязи извозюкал? Специально, да? Специально, чтобы к себе затащить? - её руки барабанили по его груди и животу и тут один из них угодил прямо в его солнечное сплетение, полностью лишая воздуха - Спецаильно меня затащил к себе, напоил и раздел, да? Скотина, маньяк, извращенец, чтоб ты на всю жизнь импотентом остался, урод моральный! - слишком высоко и резко задрав правую руку, она угодила ему точно в челюсть и сама же взвыла от боли, ведь удар был нанесён абсолютно случайно, а значит не был проведён правильно и она не только нанесла апперкот парню, но и ещё сильно ушибла свою руку, в основном в районе запястья - Аааа! Больно, блин! - резко согнувшись от сильной боли в руке, она вдобавок ко всему ещё и треснулась с ним лбами, окончательно отшатнувшись назад и падая неприкрытым мягким местом на твёрдый пол, что так же не прибавило ей здоровья - Да что ж за день такой?! - горестно взвыла она, потирая набухающую на лбу шишку и стараясь не шевелить правой рукой - Сначала извозюкали в грязи, потом коварно заманили в дом, напоили, раздели, изнасиловали пьяную и ничего не соображающую, а теперь и вовсе избили - почувствовав жалость к самой себе, она пустила жалобную слезу и захлюпала носом - Такими темпами к вечеру я вообще сдохну - последний раз хлюпнув носом, она неловко поднялась и, забрав свои вещи, ушла в ванную. Открыв холодную воду, она сначала сунула под неё ноющее запястье, а потом, подумав, и вовсе залезла в ванную, открыв тёплый душ. Немного помокнув под его струями, она, разгрузив забитые всякой мелочью карманы (а вещей там было ого-го сколько, один только плащ стал вчетверо легче после такой процедуры), сложила их аккуратной горкой в пустом углу с намерением разобраться попозже, а сама, рассудив, что после мытья вещей ей не захочется купаться в грязной ванне, набрала воду, добавив пены, и медленно опустилась в горячую воду. Развалившись, словно переваренная макаронина, она некоторое время просто лежала в воде, наслаждаясь, а потом начала оценивать себя. Вытянутые по очереди ножки не вызвали у неё никаких претензий - стройные, красивые, без единого грамма жира, разве что можно было бы и подлиннее, но с учётом её пропорций прекрасно выглядящие. Руки тоже - изящные, маленькие, тоненькие, практически невесомые, с аккуратными ноготками, они удачно вписывались в общую картину, дополняя и улучшая её. Не вызвали претензий и бёдра - достаточно аппетитная попка и крутые бёдра тоже выглядели прекрасно. Миловидное личико и шикарные рыжие волосы до пятой точки и вовсе были выше всяких похвал. И всё, что портило - отсутствие нормальной груди да низкий рост. А ещё был развеян один из мифов - якобы после сексуального опыта должна подрасти грудь - она по-прежнему помещалась у неё в ладошках, что не могло радовать. Окончательно помывшись (а прошло уже порядка двух часов с момента её ухода из спальни), она, заново набрав чистую воду, сунула свои грязные вещи туда, чтобы они отмокали и грязь растворялась, и, завернувшись в полотенце - поелозив другим по волосам, она не стала заматывать второе вокруг головы, ограничившись одним, лишь расчесалась - выползла-таки на кухню, опустившись в кресло и, закрыв глаза, задремала

-М? Что? Да-да, мама, сейчас встану, ещё пять минут, ещё всего лишь пять минуточек - сонно пробормотала Лина и вновь задремала, пытаясь досмотреть очередной свой сон, яркий и необычный, но практически не запоминающийся. И вроде бы уже задремала, по крайней мере её сонное сопение мог услышать кто угодно, но тут в её голову стукнуло понимание, что она не дома спит на кровати, и не её мама сейчас её будит, а тот самый парень, у которого она непонятно с чего оказалась дома. Дёрнувшись от него, одновременно распахивая глаза, она умудрилась чудом не опрокинуть кресло на пол, но сама с визгом всё-таки с него слетела, треснувшись головой об ножку стола и ощутимо приложившись спиной об пол. Попытка подняться тоже не принесла ожидаемого результата - стол был вовсе не два метра в высоту, так что вновь стукнувшись многострадальной головой и заставив стопку блинов немного съехать и покоситься, Лина с трудом выполза на четвереньках из-под стола и забралась обратно в кресло, теперь уже с ногами. Голова ощутимо побаливала в местах соприкосновения со столом, а потому настроение у неё было крайне хмурое, впрочем оно немного поднялось, когда она увидела-таки на столе завтрак.
-Чтоб тебя точно так же приподняло да пять раз об пол пришибло - уже не злобно ругнулась Лина на Асмана и, забрав предложенную одежду, заставила его отвернуться - выходить и переодеваться с нарушенной координацией ей было как минимум лень - Отвернись, чего уставился? Итак уже всё, что можно, рассмотрел - повертев в руках одежду, она всё-таки начала переодеваться и вскоре с огорчением заметила, что одежда ей весьма и весьма велика. Ну, закатать штанины ещё можно, как и рукава у футболки, нижний край которой завернуть в вырез, прикрывая свои верхние далеко не 90, но вот что делать со спадающими штанами? Тем более, что под штанами, которые могли съехать вниз в любой момент, ничего не было
-Блин, дебильные штаны - поддерживая их обеими руками, она отправилась в ванную и, закрыв дверь на всякий случай - мало ли, что ему в голову может прийти-то - потянулась за ремнём, плавающим в ванне. Ничем не поддерживаемые штаны под воздействием силы тяжести моментально упали вниз, полностью заголяя всё, что можно, и единственное, что она желала - чтобы этот идиот не зашёл внутрь. А то кто его знает, что он решит сделать, зайдя внутрь по какому-нибудь вопрос и увидев её полностью открытую и ещё в такой позе. Тем временем ремень всё-таки был очищен от грязи, просушен и водружён на законное место, затянутый на самую последнюю дырку и худо-бедно, но всё-таки удерживающий штаны на положенном им месте. Вернувшись обратно на кухню, она обнаружила, что на столе увеличилось число провизии, по крайней мере там стояли не только блины, но и ещё джем для них и чай. Взвизгнув ещё раз, на сей раз восторженно, она быстро-быстро плюхнулась опять в многострадальное кресло и, придвинув к себе и блины, и джем, насадила первый на вилку левой рукой. Но есть не стала - смазав джемом второй, она ловко плюхнула первый снизу и, взяв получившийся бутерброд руками, принялась уничтожать его.
-Нуфффто, теппе есть фто фказать мне пфо пфофоду фчеашней ноши? - заметив, что он явно её не понимает, она торопливо прожевала и повторила - Я говорю, тебе есть что сказать по поводу вчерашней ночи?