- Вааах! Красотища! – искреннее восхищение, свойственное молодости, в магическом плане, если смотреть сквозь волшебные очки на пёструю гамму мироздания, напоминает собой букет свеже-сорванных цветов, что всегда распускаются в сердцах счастливых обладателей этих эмоций. Букет пестрит яркими красками, на зелёных листьях дрожит роса, а бутоны спешат раскрыться навстречу солнцу, распускаясь и раскрываясь пред миром во всей своей радужной многоцветности. Едва паровоз остановился, Коди спрыгнул с маленькой, железной лестницы на перрон и, смеясь, принялся бегать между запоздалых в столь поздний час, но всё равно, чинных, степенных пассажиров и провожающих их родственников, не заботясь о своём внешнем виде. Его натура не была особо «правильно-доброй» или же «направленно-злой», она относилась к «хаотичной», как впрочем, и его магия. Связать своё бездумное поведение и непоследовательную неупорядочность в заклинаниях, парню, конечно, в голову прийти не могло. Он всегда поступал так, как того требовало его сердце, говорил то, что думал и думал так, как хотел, а посему создавал впечатление крайне поверхностного человека. Но ведь это было не правдой, верно?
- Ого! – он повторил вслед за своим предыдущим восклицанием, наконец, угомонившись и перегнувшись через перила станции. Чистая вода отражала в себе чёрное, ночное небо, на котором блистали звёзды, радуя юные глаза, пуская в пляс воображение и щекоча неуёмное, неудержимую жажду к приключениям. Склонившись над кромкой воды, юноша обмотал шарфы вокруг лица поплотнее, дабы они, не приведи Аллах, свалились вниз и искренне пожелал движения на воде. Круги! Непременно нужны были круги! Они бы расходились бы ровными, красивыми линиями в разные стороны, а водная гладь подёрнулась бы рябью и исказила бы местоположение звёзд, играя с ними, как с костями, раскидывая их по небесному полю, как игроки швыряют кубики на игральной доске. У парня было на удивление хорошее настроение, несмотря на то, что отец пилил его всю дорогу, отборно поливая грязью своего непутёвого приёмного сына из самой лампы.

- Видит Аллах, я не виноват! Видит всевышний то, что ты круглый идиот и в этом нет моей заслуги! Как можно умудрится при таком совершенном, мудром, терпеливом, да и просто гениальном учителе и отце как я, вырасти подобным лодырем? Таким бездарем, таким тунеядцем?! Шелудивый сын кактуса и гиены! Греховный продукт шандра ифрита! О, позор на мою голову! Будь проклят тот чёрный день для всего нашего рода, когда я взял этого щенка к себе на попечение! О горе мне, горе!

Коди закрыл глаза и вложил в уши провода, включая маленькое, рыжее устройство. Иногда поругаться с папой или же просто послушать его изощрённые проклятия было забавно, но сейчас этого совершенно не хотелось. Внутри Никодима налился гелием огромный, воздушный шарик, что распирал грудь и уносил своего счастливого владельца вверх. Ему хотелось чего-нибудь необычного, экстремального, рискованного, что сразу принесло бы в душу и сердце ощущение жизни. Он включил музыку и уверенно шагнул вытянул вперёд руки, готовясь к заклинанию. Он не станет многомудрствовать. Не станет представлять в своём воображении прекрасный гейш, восточных танцовщиц и маленьких принцесс. Не станет взывать к могучему оружию или просить мироздание золотой дождь. Камень... Пусть это будет незначительная радость, в облике крохотного камешка с гладкими краями, что, после своего призвания, немедленно отправится в тёмные воды вокзала. Это маленькая ступенька к систематизации способностей, но большой шаг для Никодима, у кого почти никогда не выходило ничего верно. В этот раз он был уверен, что у него всё получится! 

Я шагал по переулкам и считал мечты,
А в душе тепло и гулко пели музы,
Извлекая из небес идеи красоты
Не оставив места в сердце, где б укрылся
Глупый демон ревности мятежной,
По воде моя любовь идёт к тебе

Облизнув губы, Никодим поднял руки и засучил рукава. По его тонким, сосредоточенным бровям можно было понять, что он на пике своей концентрации и старается изо всех сил представить определённый предмет, взывая к нему сквозь время и пространство. Капля пота скользнула по лбу и, замерев на секунде обнимая ресницы, сорвалась в глубь многочисленных одеяний парня. Юноша шумно выдохнул и, захватив из Ничто что-то, потянул на себя.

Отредактировано Nikodim (2010-03-27 14:39:24)