Ей нужна была простая эффективная встряска.
Нет, определенно своим видом иллюзионистка не выражала никакого призыва к действию. Напротив, девушка возлегала на стуле довольно-таки спокойно, правда в несколько неестественной позе. Да и фарфоровая бледность лица в сочетании с полной недвижимостью особенно не побуждала подойти и растормошить. Как говорится, пробудивший спящего впоследствии готов на любую подлость. И по тому утверждению у нее появлялись все шансы проваляться в том положении еще несколько лишних часов.
Только вот это шло вразрез со всей ее привычной природой. София никогда не терялась в беспамятстве, ни при каких обстоятельствах. Даже в самом глубоком сне она продолжала косвенно помнить, где находится, каким образом туда попала и сколько осталось почивать из выделенного времени. Иногда, если желалось, она слушала обрывки разговоров. Но, как правило, не придавала им никакого весомого значения. Личная жизнь других людей ее не касалась.
А в данный момент… она не ощущала себя нигде: ни во сне, ни в яви, ни в собственных мыслях. В сознании возникла некоторая заминка, когда при непривычном «переходе» девушка затерялась между «станциями». И где это «между», и что нужно делать в таковом положении Софи понятия не имела, потому что попросту не могла. Для подмоги нужен был какой-то внешний фактор. Причем в меру упорный. Готовый принять на собственную совесть решительные действия, а далее пожать некоторые последствия.
Коль скоро этот фактор объявился, дело оставалось за малым: выйти, наконец, из «сумрака». Что и произошло. Причем достаточно споро.
Если в состоянии бодрствования рядовой среднестатистический маг более всего полагается на зрение как на универсальный передатчик происходящих событий, то счастливо дремающий – разумеется, на слух. Ведь именно слух позволяет во сне воспринять информацию извне, разделяя оную на неважную и категоричную. И далее по возможности увернуться от пролетающей на опасном расстоянии посуды, либо отмахнуться от неких надоедливых личностей с невнятным указанием дальнейшего пути следования, да и мало ли чего еще.
Именно слух и решил заявить о своем здравом присутствии и пробудить фокусницу. Правда манером слегка нестандартным… Вот отчего, по-вашему, легче вскочить глухой ночью: от пьяного антуража соседей под окном или же от шажков заблудшей мыши, топотающейся в углу? Для Софии невыносимей было именно второе. Ведь первое было не таким уж и редким событием, с другой стороны некая незнакомая ей мышь… Ей же одиноко, ей же не спится. Так следует незамедлительно заловить, спрятать теплый комочек в ладошках и продолжать смотреть цветные сны уже вместе.
Посему и сейчас… Шепот над ухом мог значить только одно: кто-то нарушил привычную дистанцию и находился в непосредственной близости. Следовательно, нужно как-то приостановить объект - тут же просыпаются рефлексы. Инстинктивные, отточенные еще в раннем детстве, а оттого слишком шустрые и точные даже для нее самой. Ладонь ловит чье-то запястье, а затем и все тело резко выпрямляется на стуле. Перчатка держит мягким, но твердым захватом.
Далее подключается зрение: фокусница непонимающе смотрит перед собой. Еще вяловато прощупывая действительность. Прежде всего, взгляд останавливается на пере. Оно отчего-то кажется ей знакомым. Воронье, с черным концом, маховое. Похожее, помнится, было прикреплено к ее цилиндру. И ту ворону она знала в «лицо».
Чья-то рука, сжимающая это перо. И ее рука, сжимающая эту руку… если бы Софи находилась в привычном для себя состоянии, то сразу же приготовилась отражать последующие действия. Ведь у этой руки же по идее должен быть хозяин. Ну тот, из которого она растет. И природа в силу своей коварности устроила так, что в большинстве случаев эти руки растут из одного носителя парами.
Только сейчас мысли занимались скорее обратной прокруткой всего произошедшего с ней, чем всякими мелочами вроде хозяев. Совсем не вовремя подключилось обоняние… которое указало на удушливый эфирный запах, коим обильно пропитались воротник и жабо, и на необходимость дышать при этом аромате. Девушка наклонилась в противоположную от чьей-то конечности сторону и тяжело закашлялась. Неприятности никогда не ходят поодиночке. И это осознавать… очень неприятно.
Воспоминания, тем временем, пулями проносились в голове. С поганым платочком, смоченным в эфирном растворе, ее знакомили за все путешествие два или три раза. В последний они уже подъезжали куда-то, а она решила очнуться. И этого определенно ожидали – фокусница не успела и слова сказать, как снова успокоилась и легла обратно. До этого ее кидало из стороны в сторону в каком-то тесном ящике. Софие не очень нравилось находиться там сложенной вдвое, да еще и при каждом толчке рисковать удариться лбом о доски, а поэтому, прошатавшись внутри некоторое время и что-то приглушенно поворчав, она решила выбить крышку… Когда фургон остановился и послышались нецензурные выражения, которые давали ей не особо-то выгодную характеристику, Софи запоздало сообразила, что, скорее всего, повредила ящичку зря. И первый раз. Значит, все-таки их было три… В первый раз иллюзионистка вела не слишком продолжительную беседу с тем Белоснежником. По всей видимости, доводы ее оказались слишком логичными, и оппонент решил внезапно озадачить новым «лингвистическим» маневром.
Что ж. Зато таким образом Лайрен удалось удачно избежать встречи с ним. Лайрен! О-ой, наверное, она сейчас жутко злая. Ей придется выяснять большую часть дела самой, да еще и таскаться с ее саквояжем.
Фокусница закончила кашлять и посмотрела перед собой. А еще у нее в ладони была та карта. Вроде как всегда была. Ну и куда делась? Девушка потерла пальцы, словно пытаясь нащупать между ними твердость того пропавшего предмета.
- Как странно… - рассеянно произнесла она.

Эпизод заморожен

Отредактировано Sofia Midcross (2011-07-23 21:58:44)